Святой Матфей, 1661
Снятие с креста, 1634

	Христос в Эммаусе, 1648
	Давид и Урия, 1665

День померк уже настолько, что Рембрандт с трудом различал девушку. Волосы се расплывались в тумане, лицо казалось залитым слезами овалом, глядевшие в сторону глаза влажно блестели.
- Зачем мне уходить? Я хочу вечно быть с вами.
- Судя по тому, как вы себя вели, в это трудно поверить.
Он шагнул к ней, ступая по опавшим листьям, и ее чистое, как у ребенка, дыхание донеслось к нему вместе с ароматом увядающих летних цветов.
- Я никак не мог решиться. Я боялся, - сказал Рембрандт.
- Боялись? Чего?
- Боялся спросить, боялся, что вы мне откажете. Саския закрыла лицо руками, громко расплакалась, и ее рыдания болью отзывались в его груди.
- Вы заставили меня, забыв стыд, бегать за вами и еще боялись, что я откажу вам! - возмущенно воскликнула она.
Рембрандт потянулся к ней, но заключить Саскию в объятия оказалось не так просто: прежде чем подпустить его к себе, она излила свою растоптанную гордость в граде ударов, которыми ее нежные кулачки осыпали его грудь.
- Вы не появлялись у нас, вы не говорили, что любите меня. Я должна была признаться во всем Лотье. Даже сегодня вас пришлось чуть ли не силой послать со мной в сад, - кричала она, потом вдруг прильнула к нему, и первый их поцелуй был соленым от ее слез.
- Но я же люблю вас, люблю! - твердил Рембрандт, прижимая Саскию к себе, баюкая ее и сходя с ума от страсти и нежности, гордости и раскаяния, ликования и жалости.
- Любите? Правда?
- Правда, правда. Я знал это с той самой минуты, как увидел вас, когда вы вошли с Хендриком...
- Я не такая, какая вам нужна, - снова всхлипнула она. - Я не умная.
- Вы бесконечно выше всего, о чем я мог только мечтать, и мне до сих пор не верится, что я держу вас в объятиях.
- Да, держите, но должны отпустить: мне надо пойти и все рассказать тете и дяде - они волнуются за меня.
Но он еще с минуту удерживал ее, целуя круглый лоб и непослушные кудри, скользя губами по ее губам и твердя про себя: «Она в моих объятиях! Я целую ее губы!..» Рука Саскии, которой она только что била его, теперь нежно, по-детски гладила его камзол, словно пытаясь стереть следы ударов, и Рембрандт вспомнил о ее раненой гордости.
- Значит, вы пойдете за меня? - спросил он.
- А что же мне еще остается? - полунасмешливо, полурадостно рассмеялась она, и он почувствовал на своем плече ее теплое дыхание.
Потом Саския оторвалась от него, привела в порядок платье и волосы, отерла лицо тыльной стороной руки и, минуя самшитовый островок, пошла к распахнутой освещенной двери. Госпожа Сильвиус стояла у маленького столика в прихожей, с нарочито деловым видом обирая сухие листья с букета зелени. Но, заслышав шаги молодых людей, она немедленно подняла голову; Рембрандт прочел в ее глазах безмолвный вопрос и несмотря на показную суровость ее лица, понял, как часто его возлюбленная плакала на груди у своей тетки. Саския кивнула головой, обе женщины обнялись, и седые волосы, расчесанные на пробор, смешались с огненными кудрями.
- Желаю вам обоим такого же счастья, каким я наслаждалась со своим мужем, - сказала пасторша, глядя на художника через плечо племянницы влажными от слез глазами. - Я искренне счастлива за вас. Ступайте в кабинет, Рембрандт, и поговорите пока с пастором, а мы с Саскией поднимемся наверх. Но вы еще увидитесь с ней до ухода. Благослови вас бог, дорогой племянник! Доброй ночи!
Пастор уже дожидался художника в кабинете, торжественно восседая за столом между двумя свечами в высоких медных подсвечниках, струившими ровный устойчивый свет.
- Садитесь, сын мой, - пригласил пастор тоном, не позволявшим определить, к кому он обращается - к будущему члену своей семьи или к одной из заблудших овец, которых господь вверил его попечениям. - Я хочу побеседовать с вами о вашей невесте. Сейчас вы этого, конечно, не замечаете, но, вероятно, наступит время, когда ей не хватит того, чего муж требует от жены. Саския - сама привлекательность, но ровным счетом ничего не умеет. Она прекрасно танцует, укладывает фрукты, составляет букеты и способна обворожить самого сурового кальвинистского пастора, так что он позабудет ради нее о дне страшного суда, но жена моя уверяет, что наша племянница не в состоянии сделать прямой рубец или стушить горшок мяса.  читать далее »

Рекомендуемые сайты от Рембрандта:

• 

Гледис Шмитт. "Рембрандт". Исследование жизни и творчества Рембрандта » предисловие »