Софониба принимает чашу с ядом, 1634
Мужчина со шляпой, 1635

	Даная, 1647
	Даная, деталь

Был теплый вечер - первый погожий вечер в этом году, напоенный ароматом цветущих груш, яблонь и вишен. В такой вечер хорошо делать наброски, любить, беседовать со старыми верными друзьями, и Рембрандт менее всего был склонен провести его среди чужих людей в саду Дома призрения для престарелых мужчин, где устраивается торжество с единственной целью - собрать кучку флоринов, хотя гораздо проще раздобыть эти флорины, поручив нескольким молодым женщинам сбойти дома приглашенных и кротко воззвать к их благотворительности. Тем не менее Рембрандт и Саския прогуливались сейчас по аккуратным дорожкам между ровными квадратами лужаек, заглядывая в окна безукоризненно чистых однообразных домиков, притворно улыбаясь знакомым, восторгаясь скучными деревцами и бесцветными двориками. Они явились сюда, потому что на этом упорно настаивал доктор Тюльп. Правда, ему предстояло пронести на этом ужине речь, но разве человеку в его возрасте и положении так уж нужно, чтобы друзья выслушали то, что он имеет сказать сотне бюргеров, которые и без его речи дадут деньги на заведение, поддерживаемое ими в течение многих лет? Все это выглядело немножко глупо и огорчительно, тем более что банкет пришелся на вечер пятницы - один из двух вечеров, когда они с Саскией угощали пивом, салатом и селедкой своих друзей, которых пришлось теперь предупредить, чтобы они не приходили.
- Ох, до чего тут скучно! - шепнула Саския, приветливо помахав рукой над головами густеющей толпы старому бургомистру ван Пелликорну. - Быть может, нам удастся уйти, как только кончатся речи? Если мы поспеем домой до одиннадцати и выставим свечу в окне гостиной, кто-нибудь из офицеров заметит и обязательно зайдет.
- Нет, уходить после речей нельзя: мы должны остаться и поздравить Тюльпа, иначе он даже не заметит, что мы были на банкете, - тут такая толчея.
Они рассматривали садовые растения, когда чей-то низкий и неуверенный голос окликнул Рембрандта по имени. Он обернулся и сообразил, что перед ним Марга-рета ван Меер. Ее пополневшая фигура в сизо-сером шерстяном платье выглядела теперь более женственной, пышные волосы были уложены в строгий, но величественный узел. Когда она поздоровалась с Рембрандтом, ее голубые глаза навыкате радостно засветились, но Марга-рета тут же отняла руку и взяла за локоть высокого белокурого молодого человека, который остановился рядом с ней.
- Мой муж, пастор Элиас Симоне, - представила она его. - Познакомься, Элиас: это знаменитый художник ван Рейн и его жена Саския, урожденная ван Эйленбюрх.
Рукопожатия, поклоны и улыбки несколько смягчили первую неловкость. Пастор Симоне объяснил, что они с Маргаретой - он произносил ее имя с застенчивой гордостью собственника - присутствуют на банкете отнюдь не потому, что он собирается сделать пожертвование: боже мой, да разве помощник священника в состоянии заниматься благотворительностью, особенно когда у него жена и двое детей? Нет, ему просто довелось помогать пастору Портиусу в его обязанностях по Дому призрения.
- Так у вас двое детей! - воскликнула Саския, и ясные глаза ее затуманились.
- Да, - подтвердила Маргарета. - Мальчику недавно исполнилось два года, а девочке идет еще только третий месяц.
- Дети - наше счастье, - дружелюбно продолжал пастор. - Оба они, благодарение богу, красивые и здоровые. А вы, господин ван Рейн, тоже обзавелись детьми?
- Нет еще, - жизнерадостно и твердо ответила Саския, и по тону ее Рембрандт понял, что ему нет нужды незаметно сжимать ей руку - она и сама сообразила, что ей не следует рассказывать посторонним об их ребенке и его смерти. И все-таки во время последовавшего затем банального разговора художник чувствовал себя смущенным, хотя смущаться, право, было не от чего.
- Скажите, пожалуйста, как поживает ваша сестра Лисбет? - спросила наконец Маргарета.
- Лисбет? Прекрасно.
- Я часто вспоминаю ее. Передайте ей привет от меня.
- Обязательно передам, как только мы в следующий раз будем в Лейдене.
- Так, значит, она в Лейдене?
- Конечно. Разве вы не знали? Вот уже три года, как она не живет с нами.
- В самом деле? Мне было немножко обидно, что она так и не зашла ко мне. Но раз она в Лейдене, то удивляться нечему... Пойдем, Элиас, мы слишком долго задержали этих добрых людей. Я была очень рада видеть вас... и вашу жену, господин ван Рейн.  читать далее »

Рекомендуемые сайты от Рембрандта:

• 

Гледис Шмитт. "Рембрандт". Исследование жизни и творчества Рембрандта » предисловие »