Святой Матфей, 1661
Снятие с креста, 1634

	Христос в Эммаусе, 1648
	Давид и Урия, 1665

- Думаю, что да. В последний раз, когда я ездил туда, мне заказали три портрета; об эскизах к групповому портрету для доктора Тюльпа я уж не говорю.
- А кроме того, ты и сам хочешь уехать, - сказала она, шутливо хлопнув сына по пальцам. - Да, да, не лги сам себе - хочешь.
Рембрандт обвел взглядом кухню - с детства знакомые тарелки в угловом буфете, котелок над очагом, последние тлеющие в золе угольки, чей розовый блеск едва различим в пятне закатного света. Взглянул он и на стул, на котором обычно сиживал отец - ни один из них, даже Адриан, до сих пор не решался сесть на него.
- Я в самом деле хочу уехать, но только не думай, что я радуюсь отъезду. Надеюсь, ты понимаешь, что это разные вещи?
- Конечно, понимаю.
Лисбет, сидевшая чуть поодаль, на другом конце стола, принялась чистить ножи.
- Когда ты уедешь? - спросила мать.
- Через неделю-другую... Точно еще не знаю, но тянуть нельзя.
- Где ты остановишься?
- Сначала, наверно, у Эйленбюрха. Ван Флит едет со мной...
Лисбет удивленно и укоризненно посмотрела на него, и этот взгляд заставил Рембрандта призадуматься: а вдруг сестра еще не забыла давние разговоры Яна о том, что брат возьмет ее с собою и она станет его домоправительницей. Видимо, следовало добавить, что ван Флит понадобится ему в мастерской.
- А как ты будешь там жить? - спросила мать. - Я говорю, как управишься ты, холостяк, с едой, стиркой, глаженьем, пришиванием пуговиц?
- Эйленбюрх справляется. А в Амстердаме тысячи таких молодых людей, как он, - возразил Рембрандт, несколько смущенный недобрым огоньком, который засверкал в ее ярких маленьких глазах, - мать, наверно, была бы рада увидеть его в плохо отглаженной рубашке с оторванными пуговицами.
- И как же они устраиваются? Нанимают прачку?
- Эйленбюрх, во всяком случае, нанимает.
- Но эти прачки ужасно все рвут. Вот увидишь, рубашек тебе и на год не хватит.
Разве так уж важно, сколько продержатся его рубашки, - подумал Рембрандт. - Дела пошли теперь так, что он может купить себе сколько угодно рубашек. Однако, взглянув на иссохшие, тонкие пальцы матери, он сообразил, что было бы жестокостью пренебрежительно отозваться о заботах, которыми мать столько лет окружала его.
- Конечно, никто не сделает для меня того же, что ты и Лисбет. Я и не жду, что там меня будут обхаживать так, как здесь, - сказал он.
Что-то зазвенело. Это сестра уронила нож на пол. Рембрандт нагнулся, поднял нож из-под стола и протянул Лисбет, но она не улыбнулась, не поблагодарила, а лишь пристально и умоляюще посмотрела брату в лицо.
- А не лучше ли тебе завести экономку? - спросила она.
- Экономку? Я уверен, что буду неплохо зарабатывать, но не столько, чтобы позволить себе держать постоянную прислугу.
- Ну а предположим, у тебя будет бесплатная экономка? Предположим, все получится, как мы когда-то мечтали? Если бы ты взял меня с собой, я бы делала для тебя все и ничего бы тебе не стоила - я ведь работы не боюсь.
- Прости меня, Лисбет, но ты сошла с ума, - сурово оборвала мать.
- Нет, - возразила девушка, понижая голос почти до шепота, - нет, я еще в здравом уме, хотя один бог знает - почему.
- Как ты можешь думать о поездке в Амстердам? Это только доставит Рембрандту лишние хлопоты: ты же там все равно долго не пробудешь, потому что осенью выйдешь замуж.
Лисбет отбросила тряпку, которой чистила ножи, и вцепилась руками в край стола. Ее глаза, обычно водянистые и затуманенные, потемнели и уставились прямо в лицо матери.
- Я никогда не говорила, что осенью выйду замуж. Это говорили вы все, но не я.
- Если Хендрик до сих пор не попросил твоей руки, то лишь из-за траура. Я уверена, он...
- Я тоже уверена, мама, но дело не в нем. Остановка за малым: нужно, чтобы я сказала ему «да», а я этого не сделаю. И не смотри на меня так - не поможет.  читать далее »

Рекомендуемые сайты от Рембрандта:

• 

Гледис Шмитт. "Рембрандт". Исследование жизни и творчества Рембрандта » предисловие »