Святой Матфей, 1661
Снятие с креста, 1634

	Христос в Эммаусе, 1648
	Давид и Урия, 1665

- Разве вы туги на ухо, Рембрандт ван Рейн? Я обращаюсь к вам.
- Нет, я не туг на ухо, но, как вы понимаете, здесь немало такого, что может отвлечь внимание.
- Я хотела спросить, принесли вы с собой свои карандаши?
- Что?
- Ваши карандаши. Разве вы забыли, что собирались принести их? Вы обещали в своей собственной гостиной, что сегодня вечером будете рисовать меня.
Быть может, она пытается подчеркнуть этим, что была в гостиной у него, а не у Пелликорна?
- Да, я принес карандаши, но, как и сказал вам тогда, начну рисовать вас только в том случае, если вы сами этого захотите.
- Ну конечно, хочу! И вы знаете, что хочу - я вам об этом говорила. - Она вытянула над столом свою херувимскую головку с растрепавшимися кудрями, которые при свете свечей казались огненными, и смотрела на Рембрандта поверх рук Хендрика, разрезавшего мясо. - Со стола нам с вами убирать не придется, потому что мы почетные гости. Этим займутся остальные, а вы будете меня рисовать. Начнем сразу после сладкого.
Хотя на сладкое был подан лишь пудинг, рыхлый и слегка приправленный лимонной цедрой, это блюдо показалось Рембрандту вкуснее всего, что он ел сегодня. Саския не доела своей порции: она покинула свое место - и Франса ван Пелликорна тоже, - протиснулась за стулом кузена и встала за спиной коронованного Апеллеса, положив ему на плечи свои маленькие ручки, так что он почувствовал через камзол их теплоту и пожатие.
- Где же ваши карандаши? - спросила она. - Я что-то их не вижу.
- Здесь, в кармане.
Рембрандт повернулся и заметил, что, если он подвинет голову еще на дюйм, щека его прильнет к груди Саскии.
- А бумага? Бумага у вас есть?
- Да, в другом кармане.
- Вот и прекрасно! Идемте же.
Пальцы девушки коснулись руки Рембрандта, и пальцы его непроизвольно, словно они жили своей собственной жизнью, сомкнулись вокруг ее теплой и мягкой руки в ямочках.
- Извините нас, - сказала Саския собравшимся. - Вы болтайте, а мы займемся кое-чем поважнее: Рембрандт ван Рейн согласился сделать набросок с меня.
Куда еще мог он усадить ее, как не на ложе, на котором в начале вечера валялся Маттейс Колкун? Конечно, прежде чем она опустилась на медвежью шкуру, Рембрандт постарался сделать так, чтобы на постели не осталось следов чужого мужского тела. В углу было сейчас темно, и, усаживая Саскию в позу, поднимая вверх ее головку, укладывая на коленях теплые влажные руки, откидывая назад разметавшиеся кудри, он все время слышал, как колотится его сердце. Затем с поистине царственной гордостью, которую придали ему новоиспеченная слава и послушная улыбка девушки, он властно потребовал свечей, и свечи были немедленно поставлены на пол и на полку над кроватью. Всего их оказалось семь, и стояли они так, что весь их свет падал на Саскию, озаряя ее волосы, драгоценности, глаза, приоткрытые губы. Какое великое счастье быть художником - это дает право смотреть! И штрихами, уверенными и в то же время трепетными, мастерскими и в то же время нежными, он рисовал полные веки, виски, затемненные упругими колечками локонов, и ямочку в самом низу круглой шеи.
- Натурщице позволено разговаривать, маэстро?
- Да, при условии, что она не вертит головою.
- К лицу мне это платье?
- Вам любое к лицу. К тому же это не имеет значения - я рисую не платье, а вас.
- С кем из собравшихся вы знакомы ближе всего - помимо Хендрика, конечно?
- С Аллартом ван Хорном и доктором Тюльпом. Господина ван Пелликорна я почти совсем не знаю. Я пишу его дядю, бургомистра. Он человек очень спокойный и скромный, несмотря на свое высокое положение.
- В самом деле? Очевидно, эти достоинства у них в семье не передаются по наследству.
Эти слова привели Рембрандта в такой восторг, что он мгновенно сделал три наброска в разных ракурсах. Делая последний, он опустился перед Саскией на колени так близко от девушки, что запах ее тела, влажный и чистый, как у только что выкупанного ребенка, коснулся его ноздрей и участил биение его сердца.  читать далее »

Рекомендуемые сайты от Рембрандта:

• 

Гледис Шмитт. "Рембрандт". Исследование жизни и творчества Рембрандта » предисловие »