На главную
Рембрандт
"Я всю жизнь во всем искал естественность природы, никогда не увлекался ложным блеском форм. Художника делает великим не то, что он изображает, а то, насколько правдиво воссоздает он в своем искусстве природу. Жизнь - это все для меня..."

Биография    
    Статьи
    Портреты
    Автопортреты       
    Мифология    
    Графика
    Жанры
Сын мельника    
    Нищета
    Счастье
    Нет традициям       
    Новые этапы    
    Бедность
    Итоги

Книжки о Рембрандте:   Г.Д.ГулиаГ.ШмиттА.КалининаТ.ФрисГ.НедошивинЭ.Фромантен

Рембрандт
Автопортрет,
1658


   
сын художника
Читающий Титус,
сын художника,
1657


   
   
Портрет Саскии
Портрет Саскии
в образе Флоры,
1634


   

   
Хендрикье Стоффельс
Хендрикье
Стоффельс у окна,
1656


Книга Тейн де Фpиc о жизни Рембрандта

Книга вторая

Итак, они - нищие. Титус никогда не знал, что такое бедность. Правда, и сейчас он еще не знает ее по-настоящему, так как его опекуны пытаются спасти кое-какие средства, уцелевшие после банкротства Рембрандта. И все же будущее грозно встает перед Титусом. Прежде его баловали, хотя это никогда не доходило до его сознания, кормили его, не ожидая благодарности. Но и дальнейшая жизнь немыслима без ласковой заботы и достатка. Титус слышал, как его родственники говорили, что предстоящие ему трудные Годы лишь спасут его от распущенности и по-мужски закалят характер. Он знает, что это не так. У него слишком нервная и восприимчивая натура, чтобы поверить в такой вздор. Жизненные противоречия удручают его, он с ними никогда не свыкнется. Иногда Титус отправляется в кварталы бедняков. Хотя нищета и отталкивает, и притягивает его, он все же хочет знать, отчего люди страдают. Он предпринимал с этой целью одинокие и устрашавшие его прогулки в мрачные и грязные тупики, расположенные в низменных частях города, позади глухих переулков. Тупики эти были застроены крашенными известкой жалкими домишками, с квадратными стояками колодцев, скрытыми за аккуратно подстриженными шпалерами зелени. Глядя на эти чистенькие снаружи домишки, Титус невольно представлял себе евангельские «гробы повапленные», таящие внутри тлен и разрушение. Сначала Титус боялся заглядывать в эти тупики, но любопытство взяло верх, и, несмотря на отвращение, он решил собственными глазами увидеть все это. Дети улюлюкали ему вслед. Он чувствовал какой-то смутный стыд, ибо в своем бархатном коричневом костюме, оставшемся от былой роскоши, по-прежнему выглядел мальчиком из аристократической семьи. Поэтому он накидывал поверх костюма серый плащ и появлялся в кварталах бедняков ближе к вечеру, чтобы не привлекать к себе внимания.

После того как он увидел, что люди, ютившиеся здесь в низких душных помещениях, больше десяти человек в каждом, по своей смертной природе ничем не отличались от него, его родителей и богатых приятелей, он решил узнать, как и для чего они живут, отчего умирают и есть ли у них что-либо ценное в жизни. Перед ним открывалась ужасная действительность, и каждый раз он в испуге отшатывался. Он без ужаса не мог глядеть на живших здесь беременных женщин. Думая о том, как эти существа спариваются, он закрывал глаза и с трудом прогонял смущавшие его мысли. Женщины, несущие в себе зародыш новой жизни, напоминали ему перезрелые, загнившие фрукты, сердцевина которых уже тронута разложением. Вот, значит, какие женщины бывают на свете, и рядом с ними их мужья, их родители и дряхлые старики... И здесь появляются на свет дети, маленькие и большие, темноволосые и светловолосые, несчастные, грязные и худые, смелые и робкие, и число их растет... Нет, бога ради, не нужно его множить. Они с малолетства носят на себе печать смерти: на лице, на лбу, иногда на руках, но печатью этой отмечены все. Еще более безнадежной и невыносимой кажется ему жизнь обитателей еврейского квартала. Этот непонятный народ-изгнанник, чья обособленность сказывалась во всем, послушно исполнял закон Моисеев и упорно держался своей веры; даже такой мудрец, как Манассия бен-Израэль, и тот в восторженных словах превозносил ее перед Рембрандтом. Этот народ показался теперь Титусу еще более несчастным и гонимым, чем бедняки, населявшие трущобы. Глядя, как величественные длиннобородые старцы сидят на лавочках перед домами, греются в недолгих лучах полуденного солнца, Титус невольно вспоминал библейских патриархов, и ему становились понятными картины и гравюры отца. Порой он не видел здесь ничего, кроме запустения, и морщился от вони и чада, доносившихся из домов, в которых люди жили,- жили из года в год и, как и все нищие, ютящиеся на задворках, во множестве плодились... Правда, и на болотах растут цветы; маленькие, ядовитые семена прорастают и распускаются пышным цветом, думалось Титусу.

А придя домой, он упрекал себя за то, что ему претила их нищета и обособленность, убеждал себя быть сострадательным и милосердным и в то же время понимал, что его сострадание не сможет скрасить их жизнь и нужду. Никогда не был он так подавлен, как теперь, когда узнал подлинную жизнь, представлявшуюся ему раньше за словами взрослых, как прекрасный мираж. Встречи с бедняками вызывали в нем сознание собственного бессилия и разочарование. Ведь он знал, что ничем не может облегчить их жестокую долю. Отцы города равнодушно проходили мимо этих живых кладбищ и лишь пожимали плечами, а такие люди, как Сикс, Тульп или Фалькенир, даже и знать о них не хотели. И Титус возненавидел всех, бедных и богатых. Да существуют ли вообще на свете добро, справедливость и честность? - спрашивал он себя. Жизнь - загадка, это какая-то злая, могущественная сила, и тягаться с ней безнадежно. Мысли одна другой противоречивей не давали покоя Титусу. В последнее время он все чаще и чаще думал о своей матери, Саскии, фрисландке; он разглядывал ее портреты, которые Герардус ван Лоо спас от продажи и развесил у себя в доме. Впервые осознал себя Титус сыном этой мечтательной, стройной женщины, умершей во имя того, чтобы дать ему жизнь. Впервые он в своей сыновней нежности объял обоих родителей, чья любовь некогда в давно канувшую в вечность ночь зачала его. Вместе с этим чувством нежности к родителям в нем росло сознание того, что он унаследовал от отца и матери слишком противоречивые свойства, чтобы решить, какой мир ему ближе - мир искусства или мир знатных бюргеров, и смутно догадывался, что именно этот выбор - самое важное в жизни человека.

Ему ни на минуту не приходило в голову причислить себя к народу, ютившемуся на городских задворках в «гробах повапленных», хотя и сам он был бедняк. Но он знал, что семья советника, к которой принадлежала его мать, никогда полностью не признает его своим; разве уже и сейчас ему не напоминали постоянно, что в жилах у него течет кровь отца, корыстного выскочки, якобы захватившего и промотавшего наследство Саскии? А разбогатевшие мельники и правоверные землепашцы, братья и племянники его отца,- разве они не относятся к нему, Титусу, с недоверием? Они считают его изнеженным аристократом и оттого не признают своим. Толкуя о его происхождении и фамилии его матери, они потешались, как это умеют делать только крестьяне. Правда, хотя и не всегда, но время от времени Титуса мучили горькие сомнения, он ясно понимал, что он как бы живое воплощение противоречий между обеими сторонами: до того разной была кровь его родителей, которая течет в его жилах.

Книга I
стр 1 - стр 2 - стр 3 - стр 4 - стр 5 - стр 6 - стр 7 - стр 8 - стр 9 - стр 10 - стр 11 - стр 12 - стр 13 - стр 14 - стр 15 - стр 16 - стр 17 - стр 18 - стр 19 - стр 20 - стр 21 - стр 22 - стр 23 - стр 24 - стр 25 - стр 26 - стр 27 - стр 28 - стр 29 - стр 30 - стр 31 - стр 32 - стр 33 - стр 34 - стр 35 - стр 36 - стр 37 - стр 38 - стр 39 - стр 40 - стр 41 - стр 42

Книга II
стр 1 - стр 2 - стр 3 - стр 4 - стр 5 - стр 6 - стр 7 - стр 8 - стр 9 - стр 10 - стр 11 - стр 12 - стр 13 - стр 14 - стр 15 - стр 16 - стр 17 - стр 18 - стр 19 - стр 20 - стр 21 - стр 22 - стр 23 - стр 24 - стр 25 - стр 26 - стр 27

Книга III
стр 1 - стр 2 - стр 3 - стр 4 - стр 5 - стр 6 - стр 7 - стр 8 - стр 9 - стр 10 - стр 11 - стр 12 - стр 13 - стр 14 - стр 15 - стр 16 - стр 17 - стр 18 - стр 19 - стр 20 - стр 21 - стр 22 - стр 23 - стр 24 - стр 25 - стр 26 - стр 27 - стр 28 - стр 29 - стр 30 - стр 31 - стр 32 - стр 33 - стр 34


Рекомендуемые сайты от Рембрандта:

• 

Гледис Шмитт. "Рембрандт". Исследование жизни и творчества Рембрандта » предисловие »



Книга первая:

Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Часть четвертая


Книга вторая:

Часть пятая
Часть шестая
Часть седьмая
Часть восьмая


Книга третья:

Часть девятая
Часть десятая
Часть одиннадцать
Часть двенадцать


Книга четверая:

Часть тринадцать
Часть четырнадцать
Часть пятнадцать
Часть шестнадцать


Книга пятая:

Часть семнадцать
Часть восемнадц
Часть девятнадц
Часть двадцатая



Художник Рембрандт Харменс Ван Рейн. Картины, рисунки, критика, биография
Rembrandt Harmens van Rain, 1606-1669   www.rembr.ru   e-mail: help(a)rembr.ru